Вспоминает Виктор Кордубан, воин-интернационалист, а ныне руководитель организации воинов-афганцев Московского метростроя.

- После «учебки» молодое пополнение переправили в Ахшабад, а далее самолетом в афганский городишко Шиндант, - начал свой рассказ Виктор. - В течение нескольких недель проходили в полку акклиматизацию. На «боевые» нас не дергали, мы находились на так называемом карантине. Привыкали к этой жаре, к новой обстановке. На дворе август месяц - пекло страшное. В Туркмении казалось, что жарче просто быть не может, но, прибыв в Шиндант, мы оценили в полной мере, что такое летний день в Афгане. Воздух настолько раскален, что невозможно дышать, обжигает легкие. Но ко всему со временем привыкаешь. Привыкли и к этой чудовищной жаре. Вот в это самое время, в разгар афганского лета, наша рота заступила во внутренний наряд. Мне достается пост на продуктовом складе. Ночью, чтобы не уснуть, учил устав, до сих пор могу повторить, что должен делать часовой на посту. Ночной наряд прошел без происшествий, но вот днем, когда беспощадная жара, казалось, заставляла плавиться металл, нести постовую службу было невыносимо. Особенно тяжело было тем, кто стоял на вышке: ни ветерка тебе, ни тучки, глаза от зноя сами закрываются. Вот в одно из таких дежурств и случилась эта история.

Напротив складов, где находилась одна из шести постовых вышек с грибком, располагалась караулка, из окна которой хорошо просматривался весь этот участок и, конечно, сама вышка. Вот стою под палящим солнцем второй час, часов с собой нет, но знаю, что скоро смена подойдет. Жара, спать хочется... Воду из фляжки полью на себя, сон вроде собью, но в какой-то момент не выдержал: глаза прикрыл и провалился. Вдруг резко очнулся. Думаю, задремал минуты на три. Смотрю, вокруг тихо, значит, никто не заметил. Приободрился немного, с нетерпением жду смену, стал оглядываться по сторонам, вдруг вижу: внизу лестницы нет. Сначала думал, показалось, словно мираж в пустыне. Посмотрел еще раз - нету! Думаю, беда, лестницу украли, а я и не слышал, как же теперь спускаться буду?

Ну, делать нечего, закидываю автомат за плечо и по столбу спускаюсь на землю, но лестницы нигде не видно, словно от жары расплавилась. Вылил из фляги воды на голову и судорожно начал соображать, что лестницу могли спереть только свои, но так как она тяжеленная, далеко унести ее невозможно. Стал рыскать между складами. Обошел бараки - нет лестницы. Остается только палатка, в которой хранились консервы, по срокам годности к тому времени на несколько лет старше меня – словом, даром никому не нужные. Палатку эту даже не закрывали, вот именно туда я и решил заглянуть.

С первого раза лестницу не нашел, ее искусно за ящики спрятали. Как же я обрадовался этой находке, вот только одна мысль омрачила мою радость: как же мне эту тяжесть вытащить? Ладно, с трудом выволок ее из палатки, дотащил до вышки, осталось поднять, вот только как, ума не приложу. Пришлось подлезть под нее, и постепенно, приставляя к столбу, поднимать. Наконец, получилось, залез я на вышку, одежда вся мокрая, сил нет, еле на ногах держусь, а тут смена караула идет. Разводящим Сережка Подболотов - первый замком взвода. Ну, я с вышки кричу: «Стой, кто идет?!» А он в ответ: «Я тебе дам, кто идет, слазь давай!». А сам смеется. Весь караул хохочет, а я понять ничего не могу. Потом сообразил. Дело в том, что моя вышка самая первая из шести и вся как на ладони. Ребята увидели, что я сплю на посту, послали двух молодых бойцов моего призыва, чтобы они лестницу стащили и спрятали. Это мне казалось, что я задремал на минутку, а ребята за это время успели лестницу не только стащить, но и спрятать.

Вообще-то за сон на посту по головке в армии не гладят. Но мне, за проявленную смекалку при поиске лестницы и возвращении ее на место, на первый раз простили. Даже не наказали. Зато я этот случай запомнил на всю жизнь.

А вот другая поучительная история. Дело было в Северном Кандагаре, в январе или феврале, короче зимой. Мы участвовали в боевой операции. В количестве одной роты поднялись на перевал. В нашу задачу входило перекрыть его и удерживать высоту до тех пор, пока 12-й полк не выведет на нас «духов». Холодно было, голодно, все попростужались, обессилили. Лечились, как могли, салфетками спиртовыми, которые заливали водой. Получалась спиртовая смесь, пригодная для приема внутрь, чтобы немного согреться. А потом закончились сухпайки. Пришлось подстрелить пару горных архаров. Разделили мясо по-братски и решили приготовить его на костре. Ротный, несмотря на дневное время, разрешил развести маленький чабанский костерок из верблюжьих колючек. Полусырое козлиное мясо казалось пищей богов.

Встретили 12-й полк, войны тогда не получилось: «духов» не нашли. Стали спускаться с гор, силы уже на исходе. Как нельзя кстати, наткнулись на стадо беспризорных ишаков, с обтертыми боками. По стертой шерсти на боках можно было понять, что животных использовали для перевозки тяжелого оружия. «Духи» устанавливали на ишака деревянную платформу, а сверху ставили пушку-безоткатку. Ишаки выносливые животные, вот их и использовали по назначению - для перевозки пушек по горам.

А этих животных «духи» использовали и бросили, за ненадобностью. Испуганные стрельбой, они заплутали среди гор. Вообще, ишак очень умное животное, он чувствует опасность за версту, встает как вкопанный и тогда его проще пристрелить, чем с места сдвинуть. Но нам это удалось. Со стороны зрелище было более чем странным: советские бойцы спускаются с гор на ишаках. Но нам тогда было не до уставов и приличий: вымотались так, что еле ноги переставляли. Так что, ишаки нам без преувеличения спасли жизнь.

В другой раз нам посчастливилось полакомиться рыбкой. Мы тогда тоже с операции возвращались. Следовали из Кандагара через уездный центр Гиришк. Через мост на речке Гильмент шла дорога на Лашкаргах, который мы называли на русский манер - Ложкаревка. Вот там и располагалась точка, где стоял второй батальон нашего полка. Это место было перевалочным пунктом, или, как мы его называли, домом отдыха.

Уставшие роты, возвращаясь с боевых операций, часть машин тащили на буксирах, а здесь у ребят было время починить технику, да и самим подлататься, привести себя в порядок, отдохнуть на берегу прозрачной горной речки. По сравнению с противоположным берегом эта сторона была чистой, без мин, а на другой стороне берег был заминирован, потому что в густых зарослях камыша по ночам сновали «духи» и частенько обстреливали расположение второго батальона. В общем, в ночное время там было очень неспокойно, и ребятам приходилось жить в землянках. Зато днем это был настоящий рай для солдата: чистая горная речка, пляж, рыбалка с самодельными удочками.

Но у нас, к сожалению, не было ни удочек, ни времени для рыбалки, а есть хотелось страшно. Поэтому мы использовали эффективный, но варварский метод: пошли с нашим замполитом, гвардии старшим лейтенантом Геннадием Юсиным, бросили в речку по гранате, рыба вся и всплыла. Ближе к мосту был перекат, отмель, так мы туда бойцов поставили, они два мешка рыбы набрали. Отличный улов получился, у всего батальона был рыбный день, ухи наварили, вкуснотища. И все бы ничего, но именно в такие минуты наворачивалась нестерпимая тоска по родному дому. Заглушать ее каждый пытался, как мог…

Записала Ксения ЗАХАРОВА

Фото автора и из домашнего архива Виктора Кордубана

Из личного дела Виктора Кордубана:

Кордубан Виктор Александрович, гвардии рядовой 371-го гвардейского Берлинского мотострелкового полка. Служил в Афганистане с 1 августа 1984 по 11 августа 1986 года. Приобрел военные специальности: стрелок, гранатометчик, снайпер. После армии окончил институт, почти 22 года работает в Метрострое. В свободное от работы время занимается делами ветеранской организации.